Выборы в парламент Нидерландов: «пиррова победа» сторонников ЕС?  

Выборы в  в парламент Нидерландов состоялись 15.03.2017г. Попробуем разобраться, что же  там было в политическом раскладе.

 Партийно-политический ландшафт королевства Нидерланды отличается от европейских держав (в первую очередь, от ФРГ, Франции и Великобритании) значительно большей подвижностью и фрагментированностью. В стране отсутствуют партии-«киты» (каковыми в Германии, несмотря на частичное ослабление позиций, продолжают оста-ваться блок ХДС/ХСС и СДПГ). К середине 2010-х гг. на роль политических движений, пользующихся массовой поддержкой электората, претендовали правоконсервативная «Народная партия за свободу и демократию» (НПСД) (во главе с действующим премьер-министром М. Рютте) и левая «Партия труда». 

В ходе выборов в сентябре 2012 г. они получили соответственно 41 и 38 депутат-ских мандатов – суммарно более 52,5 % от общего числа мест (150) в Палате представителей Генеральных Штатов. По итогам волеизъявления граждан страны 15 марта 2017 г. обе партии ухудшили результаты – НПСД с 41 до 33 (хотя и осталась на 1-м месте), а «Партия труда» – до катастрофических 9 мандатов, заняв только 7-е место. Отсутствие партий-«китов»  обуславливает сложность создания и неоднократно продемонстрированную недолговечность коалиционных правительств – за десятилетие 2002-2012 гг. ни одно из них (в том числе первый кабинет М. Рютте) не отработало полного срока. Лишь двухпартийное (НПСД и «Партия труда») второе правительство М. Рютте проработало в 2012-2017 гг. полный четырёхлетний срок. 

Думается, что одной из ключевых причин отмеченной подвижности партийно-политического ландшафта королевства Нидерланды является высокая (сравнительно с большинством стран-участниц ЕС) степень пассионарности его электората. С одной стороны, официальный Амстердам является активным и последовательным участником евроатлантических (в первую очередь, НАТО) и общеевропейских (Европейские сообщества (с 1992 г. – ЕС), Западноевропейский союз (1948-2011)) структур. 

С другой – нидерландский электорат стремится сохранить свою идентичность. Это обуславливается в немалой степени исторической памятью населения королевства – не относясь к числу крупных стран Европы, Нидерланды, тем не менее, исторически пытались, причем,не без успеха (особенно в XVII-XVIII вв.), принять на себя роль одной из ведущих держав на мировой арене. Показателем стремления к сохранению идентичности стало отклонение (вслед за французами) в 2005 г. проекта Конституции ЕС (2004), что стало весьма значимой причиной провала процесса её одобрения на уровне Европейского союза в целом. 

Развитием этой линии в Нидерландах стал и рост поддержки крайне правых сил – «Партии свободы». В основе её установок лежит критика ЕС как наднационального института и стремление к выходу из (или - как минимум – к увеличению самостоятельности Нидерландов внутри) данного интеграционного образования. На выборах в парламент в сентябре 2012 г. «Партия свободы» получила 15 мест (10 % от их общего числа), а 15 марта 2012  г. – 20 (свыше 13 %). И, хотя, крайне правые заняли лишь 2-е место, они, в отличие от НПСД и «Партии труда», демонстрируют положительную динамику обретения электоральной поддержки. 

В начале 2010-х гг. росту популярности крайне правых способствовали трудности в социально-экономической сфере в условиях мирового экономического кризиса и весьма сложной финансовой ситуации в ЕС в целом и особенно в зоне евро. Однако к середине десятилетия эти трудности усилиями правительства М. Рютте были в целом успешно преодолены. К числу вновь возникающих факторов, способствующих росту популярности «Партии свободы», во-первых, относится, переход дезинтеграционных процессов внутри ЕС из латентной в открытую фазу. Параллельно критику электората вызывают и проводимая Европейским союзом политика по укреплению своего влияния в сопредельных странах – 60 % участников референдум о ратификации соглашения об ассоциации ЕС и Украины (2014) высказались против. 

Во-вторых, на настроения электората оказывает влияние миграционный кризис (с 2014 г.) – приток беженцев из стран Ближнего Востока, устремляющийся в первую очередь в наиболее развитые континентальные страны-участницы ЕС, в том числе Нидерланды. 

В ситуации потенциальной (и реально произошедшей) потери электоральной под-держки «Народная партия за свободу и демократию» во главе с М. Рютте демонстративно ужесточила линию по миграционному вопросу. Так, 11 марта 2017 г. главе МИД Турции не разрешили приземлиться на территории страны, а другой турецкий министр (по делам семьи) после пересечения восточной (с ФРГ) границы была фактически блокирована и была вынуждена покинуть территорию королевства. Несмотря на жёсткость, данные меры не позволили НПСД сохранить уровень доверия 2012 г. В реалиях марта 2017 г. эти меры выглядели одиночными (то есть отличными от предшествующей линии) и стали реализовываться лишь за несколько дней до выборов. 

Используя широкий набор аргументов (в том числе подчёркивание негативных мо-ментов процесса выхода из ЕС на примере Brexit), НПСД смогла сохранить первое место по числу мест в парламенте. Однако эта победа во многом оказалась пирровой – партия не только снизила свой удельный вес в парламенте, но и стоит перед огромными трудностями в вопросе формирования коалиции. Значительная часть голосов «Партии труда», полученных в 2012 г., в 2017 г. была отдана за другие левые силы – Соцпартию и «Зелёных Левых» (получивших по 14 мандатов), однако значительно более дистанцирующихся от умеренно правых и в том числе НПСД. Остальные же правые (Христианско-Демократическая партия, Христианский союз) набрали суммарно лишь 24 голоса, что явно недостаточно для образования как 76-местной коалиции с НПСД. В этой ситуации коалиционное правительство будет 3-5-типартийным, что вновь с высокой долей вероятности приведет к его быстрому распаду и затруднит борьбу с крайне правыми.

 Поэтому итоги выборов 15 марта 2017 г. отнюдь не означают, что на политическом поле Нидерландов евроскептики потерпели поражение и не будут способны к укреплению своих позиций в ближне- и среднесрочной перспективе. 

Филипп Трунов,

 кандидат политических наук, старший научный сотрудник ИНИОН РАН 

Еще на эту тему:

Локальные выборы в Германии в контексте предстоящих выборов в бундестаг

Устоит ли российско-турецко-иранский треугольник?

Первые шаги администрации Трампа. Ситуационный анализ.