Садоводами рождаются или становятся? Размышления садовода-любителя и ученого-геофизика

Этим вопросом в поселке Борок Некоузского района Ярославской области задался Владимир  Цельмович, кандидат физико-математических наук, ведущий сотрудник Геофизической обсерватории «Борок» Института физики Земли им. О.Ю. Шмидта РАН. 

 Какие, на его взгляд, проблемы актуальны в этой сфере и почему падает культура садоводства в России?

Садоводами рождаются или становятся? 

Моя жизнь показала, что становятся садоводами даже в том случае, если при рождении об этом и не подозревают, а жизнь начинается без всякого намека на потребность ворошить землю с целью выращивания съестного или красивого.

Рос я в совершенно урбанистической среде. Моя мама, «щира украинка», была твердо уверенна в том, что ребенок должен работать головкой, а никак не ручками. Хотя у бабушки и был домик с садиком в пригороде славного города Донецка, но от всяких работ в саду ребенка изолировали.

Спасибо учителям СШ №83 Донецка, которые все-таки дали минимальные навыки работы с землей на школьном приусадебном участке.

В институте меня учили «выращивать»  микросхемы. Я постиг все эти таинства и работал в НИИ в прекрасном городе Зеленограде. Все шло очень хорошо, пока я не отследил житейские целеустановки коллег. Они укладывались в незамысловатую схему «трех денежных кучек». Первую кучку денег надо было заработать на дачный домик в 100-150 км от Москвы, вторую – потратить на покупку машины, а третью – на то, чтобы на этой машине регулярно кататься на дальнюю дачку. Вся прочая деятельность гражданина должна была поддерживать функционирование указанных объектов-кучек.

Можно ли вырваться из этого порочного круга? Я искал свой путь. И нашел – это  маленький научный поселок Борок в Ярославской области, где нужен был молодой специалист моего профиля. Тогда открылись «врата рая»  –  на науку выделялись деньги благодаря посыпавшимся нефтедолларам. Поехал  в мае 1976 года вместе с приобретенным для института суперсовременным электронным микроскопом-микрозондом, который должен был смонтировать французский инженер из фирмы «Камека» Андрэ Дюклуа. В Борке нас принял директор Геофизической обсерватории «Борок» Александр Большаков. 

Как-то он пригласил нас на ужин к себе домой. Беседа началась, как говорится, за достижения науки, но вскоре последовала трапеза и директор похвастал, что сам вырастил салат и редиску. Я просто обомлел. Как такое может быть? Большой ученый –  и растит редиску? Ерунда какая-то… Еще и гордится этим!

Однако на следующий день я пересекся с директором другого борковского научного института, которого после работы застал на участке возле его коттеджа в синих трениках и с тяпкой в руках. 

Тут  я задумался и стал интересоваться у местных научных сотрудников, что они делают после работы с тяпками. Мне объяснили, что почти у всех есть маленькие грядки у дома, а выращивать там всякие травки и овощи вовсе на зазорно, а скорее наоборот, необходимо. Посочувствовали, что приехал я поздно, когда посевная уже закончилась.

Первая зима в Борке прошла тяжело. Питался в местной столовой, где все было вкусно и недорого. Но витаминов в столовской пище почему-то было мало. Часто простужался, а к весне стали кровоточить десны. Обратился к специалисту и доктор дал два совета: первый касался приема таблеток, второй – завести огородик.

В огородной комиссии из наиболее уважаемых членов профсоюза, внимательно следившей за справедливым выделением грядок для научных сотрудников и их эффективным использованием, меня приняли так, будто давно ждали, и выделили небольшую грядку  под окнами дома. В то время купить в деревне какую-то зелень было невозможно. Народ не привык ни выращивать травы, ни, тем более, торговать ими.

Поэтому купил лопату и процесс становления садовода пошел. Первый сезон был неудачным – ничего не росло. Пришлось поискать нужную литературу и почитать по теме, а зимой занялся «лабораторными экспериментами». Мой первый огурец и первый помидор выросли именно в лаборатории, где соорудил на окне фитотрон с регулируемой температурой и влажностью. Свет включался специальным программатором. Коллеги посмеивались, но присматривались. Сейчас такие делают промышленно и продают под названием «Гроубокс».

К весне подрос и сынишка. Он вставал с первыми лучами солнца и будил меня сообщением о том, что «солнышко уже встало, а ты все лежишь и лежишь! Папочка, вставай! Иди работай!». Уснуть после такой побудки было невозможно: брал лопату и с ней совершал «моцион» по перекопке грядки.

Коллеги, проснувшиеся позднее, из окон видели продукты моего труда, а потом с восторгом рассказывали друг другу – какой работящий сотрудник появился в их рядах: всю зиму огурцы выращивал на подоконнике, а теперь с первыми лучами солнца выходит на свою гряду! В этот сезон что-то получилось! 

Уже зимой началась компания по освоению участка под новый сад. Возглавляли эту компанию чрезвычайно активные люди, приехавшие в Борок вместе с основателем научного поселка советским  полярником Иваном Дмитриевичем Папаниным (прим.ред.   –  советский исследователь Арктики, дважды Герой Советского Союза). В результате их многолетних стараний борковчанам был выделен участок в 20 га, на котором росли вековые ели. Начались субботники по выкорчевке деревьев. Делалось все вручную. Работа была тяжелой, а цель казалась недостижимой. Работу назвали дурацкой, а у участка появилось название «дураково поле».

Слабые отпали, но сильные продолжили дело! И, о чудо, всего за 20 субботников поле было освобождено от деревьев и корней, затем начался раздел участков. Земля делянки оказалась неплодородной, кислой. Помню, что на контурах картофельников (поначалу сажали только картофель) следы елей прорисовывали светло-зелеными кругами от кислотности почвы.

Но народ не роптал, возил доломитку (прим.ред., доломитовая мука, удобрение), навоз, минералку. Из этого отрезка  прошлого запомнились: праздник «первого огурца», выставки продукции садоводов, а также собрания, в ходе которых обсуждались вопросы  –  по созданию инфрастуктуры прудов, закольцованного водопровода, строительства дорог, подведение электричества и т.д. Теперь уже те, кто придумал термин «дураково поле», кусали локти и просились принять их  в товарищество. Но, увы, все участки были заняты.

Так и потекла нормальная садовая жизнь в треугольнике «дом-сад-гараж»  с ребром в два километра. Как правило, у всех садоводов были гаражи с ямами для хранения овощей. Активно работала садоводческая общественность, в которой я принимал участие.

Что же выращивали садоводы? Почти все, что можно выращивать в Нечерноземье, а также все остальное, включая виноград, актинидию, кукурузу, баклажаны, перцы и килограммовые томаты. Осенью все это садово-огородное великолепие привозилось на выставку продукции садоводов со всего района. Отмечу, что  не раз получал на этой выставке призовые места.

Позднее возникли еще два садовых товарищества. Всего в поселке с населением 2000 человек имелось 600 садовых участков. Садоводство стало нормой и образом жизни, практически, для всех его жителей, основную часть овощей и фруктов население получало из своих садов.

Сейчас ситуация в продуктовой обеспеченности другая и, практически, все можно купить в магазине. Но, вкусившие плоды органического земледелия, вряд ли купят картошку в магазине. Вкус совсем не тот! И это при том, что стоимость своей продукции с учетом расходов на сады (навоз, пленка, семена, минеральные удобрения,  инструмент и т. д.) сравнима со стоимостью покупной, а может быть и выше.

Возникают и непростые организационные проблемы. Так называемая, «дачная амнистия» приводит к дополнительному отъему денег у садоводов на оформление бумаг, смысл которых понятен только тем, кто их оформляет. Вмешательство пожарников с целью навести порядок в деле пожарной охраны, начавшееся после пожаров в садовых товариществах, привело к обратному эффекту. Выполнить требования пожарников либо невозможно, либо крайне затратно. За невыполнение этих требований садоводческие товарищества в целом, а их председателей по отдельности, подвергали штрафам. В итоге – два товарищества самоликвидировались, а в третьем – не выбирают председателя, так как его тут же оштрафуют.

Земля у садоводов, предпочитающих не использовать химические средства защиты, накопила болезни и вредителей. Поэтому урожаи и качество выращенной продукции падает. Земельные участки умерших садоводов (их количество непрерывно растет) невозможно вновь ввести в оборот. Они зарастают и представляют реальную угрозу в случае пожара.

Неурожай, конечно, плохо. Но случающийся раз в два года урожай яблок ничуть не лучше, так как девать их некуда. Нет механизма реализации.

О какой-либо помощи садоводам (технической, научной, методической, организационной) говорить не приходится. Качество покупных семян – отвратительное: похоже, зачастую, фирмы перефасовывают иностранные семена у которых истек срок годности. Районированные сорта саженцев приобрести сложно, любые удобрения – дороги. Да и лоббистов у садоводов-огородников результативных не стало, возможно, что философия общественников в этой отрасли трансформировалась в коммерческие аспекты  и уже не работает на пользу  общественного интереса.

Изменится ли ситуация? Сложно прогнозировать... Хотя  энтузиастов садоводства становится меньше, но и  в таких условиях они работают, не сдаются и не променяют сады-огородики на что-то другое!

Когда меня спрашивают, где берется время на работу в саду, то отвечаю, что трачу на сад столько времени, сколько москвичи тратят на транспорт, стоят в пробках. А красота природы дает силы для деятельности, «переключает»  на другой труд и помогает сбросить эмоциональное напряжение забот, стимулирует на творчество. Гармония в простой истине: землю попашем – попишем статьи.

Вот такое стихотворение сочинилось в начале нынешнего прохладного лета.

Снова ирисы цветут, спаржа колосится.

Лебедей завел сосед. Так что жизнь продлится!

Из-за летних холодов трудности с кормами.

Из резины лебедей он нарезал маме. 

Владимир Цельмович,Член Правления садового товарищества №1, пос. Борок, член Общественной палаты Некоузского муниципального района Ярославской области

Фото из архива автора

Российское информационное агентство «Национальный альянс»

Еще на эту тему:

Непростые дары моря: проблемы марикультуры на пути от экстенсивного развития к интенсивному

Союзмолоко, власть и общество: поиск баланса интересов

Традиции в семейном бизнесе финской компании «V.Hukkanen Oy»: история и перспективы

Регулирование агросектора США: что полезно для России

Летопись конкуренции через призму Управления ФАС России по Ярославской области

Шаг за шагом к сырному кластеру в Ярославской области

ПМЭФ-2017 и продовольственная безопасность: трансформации АПК –интересы, риски и наше будущее.