Проект «Родимые просторы»: каким был наш земляк Иван Папанин

О. Коровина, Н. ДемидоваКаким был наш земляк Иван Папанин? Он был человеком слова и дела, преданным своей стране.

Иван Дмитриевич Папанин был ответственным работником самого высокого уровня. Он был начальником полярных станций на архипелаге Земля Франца- Иосифа и на мысе Челюскин, возглавил первую в мире дрейфующую станцию «Северный полюс- 1», его дважды удостоили звания Герой Советского Союза, он был награждён девятью орденами Ленина и ещё многими орденами и медалями, имел звание контр-адмирал, основал академгород Борок в Некоузском районе Ярославской области, был первым директором Института биологии внутренних вод. 

В рамках подготовки документального фильма «Наш земляк Иван Папанин» наша съемочная группа провела много видеозаписей. Не было ни одного интервью, где бы не прозвучала фамилия этого легендарного человека, блестящего учёного. Мы много прочитали о Папанине и его деятельности, думали, что все знаем. Но жители Некоузского района и папанинского посёлка Борок сообщили нам информацию, которая удивила. С вопросом: «Как организовался Борок?» мы обратились к Герасимову Юрию Викторовичу, заместителю директора по научной работе Института биологии внутренних вод им. И.Д. Папанина Российской академии наук. Он рассказал: «До этого здесь была биостанция, которая была организована по причине залития Рыбинского Ю. Герасимовводохранилища. И его надо было изучать. Иван Дмитриевич в то сложное время смог на базе этой биостанции организовать Институт. Мало кому в те времена удалось бы это сделать. Но благодаря своим организаторским способностям, возможностям и уже своему имени, он приложил массу усилий для этого, и ему удалось это сделать».

Строительные Борковские истории Юрий Викторович Герасимов рассказал со слов своих старших товарищей, которые имели счастье общаться с Иваном Дмитриевичем на постоянной основе, когда он был директором и присутствовал в Борке довольно длительные промежутки времени: «В 50- е годы прошлого века. Со стройматериалами, да с многим другим в стране огромный дефицит. Эти проблемы встали и перед Иваном Дмитриевичем и решал он их твёрдо с папанинским напором. Иван Дмитриевич надевал форму со всеми своими регалиями, орденами. У него был разъездной катер. Выезжал на Волгу. А в те времена строился Череповецкий металлургический комбинат. Он останавливал баржу со стройматериалами. Поднимался на неё и говорил – «Я Иван Дмитриевич Папанин. Я вам приказываю повернуть вот сюда». И, указывал в сторону строящегося Борковского Академгородка. 

Капитаны говорили, что за это расстреляют, посадят. А Папанин в ответ: «Я всё утрою». Эти баржи поворачивали и по реке Сутка доходили до порта Борок. Разгружался кирпич и другие стройматериалы, и строились дома в Борке для научных сотрудников».

Но чтобы Институт стал сильный – нужен был коллектив одарённых учёных и собрать таких научных сотрудников – это была большая проблема. Папанин нашёл выход как решить поставленную перед ним задачу.

Юрий Викторович Герасимов продолжает рассказа: «А научных сотрудников, как мне говорили, очень многих он спас от ссылки, т. е., буквально, вытаскивал из теплушек, которые уже направлялись в сторону Сибири. Причём, Иван Дмитриевич так договаривался, что эти люди вместо ссылки в сибирские лагеря прибывали в Борок и становились заведующими лабораториями, «золотой» основой института, которые и создали для него мировую славу. Люди, которые сюда переезжали, имея московскую прописку, там её не теряли. У них оставались квартиры в Москве. Здесь в Борке у них тоже были квартиры».

Задали вопрос: «Каким был человеком Иван Дмитриевич – жёстким, мягким? Ю. В. Герасимов ответил: «Впечатление двойственное. Вот одна ситуация, которой я был свидетелем. Это происходило в кабинете Папанина. То ли в Германии, то ли в Австрии были построены два научных судна. Они предназначались для Дальневосточного отделения Академии наук. И на моих глазах происходило распределение этих судов между академиками Дальневосточного отделения. Там была некая неразбериха и Иван Дмитриевич быстро навёл там порядок. Буквально, несколько слов и его подчинённый говорит, что всё понятно – сейчас всё сделаем и убежал. Вот такое решительное управление его я наблюдал сам.                                                                                                                                  И с другой стороны, проявлялась бесконечная мягкость и любовь к Борку. Один раз зашёл к нему. Я уже должен был ехать в Борок из Москвы. У меня билет на поезд был уже куплен. Когда я зашёл к нему, он вызвал секретаря, сказал: «Что у меня человек из Борка – никого ко мне не пускать». Дверь была закрыта. Он поставил стул рядом с собой, и мы сидели рядышком бок о бок. И он меня расспрашивал о тех людях, которые ему дороги, с кем он работал. Причём расспрашивал с бесконечной любовью и участием в судьбе этих людей. С одной стороны, жесткий, резкий управленец, организатор, а с другой стороны – человек, который безмерно благодарен тем людям, с которыми он работает, с которыми он этот институт организовывал».

Наша командировка подходила к концу, мы упаковывали оборудование, но совсем основательно не стали запирать кофры под видеокамеры и микрофонов. Мы знали, что в Новом Некоузе нас ждёт очень желанный «подарок». Говорим огромное спасибо Демидовой Нине Юрьевне – главному, редактору Некоузской районной газеты «Вперёд» за предоставленную возможность взять интервью у старейшей жительницы села Новый Некоуз из затопленной Мологи, которой в 2024 году исполняется 96 лет. Антонина Павловна Шеломова была знакома с Папаниным и даже обращалась к нему за помощью, когда они, тогда молодые комсомольцы, не могли самостоятельно решить какой-то вопрос.

Антонина Павловна рассказала: «До 60- х годов, когда я работала корреспондентом, давали ярославской газеты «Северного рабочего» 100 экземпляров для политуполномоченных. Не хватало бумаги, не хватало ничего. Писали на каких- то обрывках, конвертики делали, распечатывали старые подшивки и делали. Это была такая обстановка, что люди не имели ни радио, ни телефона. В сельсоветах только телефоны были и больше нигде. Так было и в Некоузском районе. 

Народ был оторван от информации. Новости и где и что происходит мы узнавали из устных политинформаций, которые нам проводили работники обкома партии. И всё население, не имея ни телефонов, ни радио, всё знало- о международном положении, где что проходит и как. Народ жаждал знать новости. Мы встречались с журналистами – они нас тоже информировали. На работе собирали профсоюзные собрания где обсуждали что, как идёт в стране и что нужно делать. Вот так мы общались. После шестидесятых годов выпускали газету «Голос льновода» при небольшом тираже и на плохой бумаге, которую даже военные не брали курить. Потом газета «Голос народа» выходила. Следующей газетой стала «Новая жизнь», она была для двух районов Брейтовского и Масловского (Калининского?). «Новую жизнь» никто не стал выписывать. Брейтовцы говорят, что они брейтовскую будут читать, а нашу не будут. Встал вопрос – закрыть газету. Не выписывают.                                                                                                      А. Шеломова Редактор, работник Союзпечати и корреспондент собрались и стали думать, что делать – закрывать газету или новую издавать? У нас редактором был Волков. На фронте он был разведчиком. Мы всегда общались, из Мологи вместе переселялись и поселились рядом в Некоузе. И он сказал: «Газету будем выпускать свою и назовём её «Вперёд» и никак по- другому». А я и говорю, а что у нас такое не красивое название будет «Вперёд». А все фронтовики и говорят - «Только вперёд, а не назад». И мы сделали свою газету тиражом 6 тыс. экз. Ни в одном районе такой большой цифры не достигли. Просто так это не давалось - 6 тыс.  подписчиков на маленький район. Начали мы ходить прямо по учреждениям, по домам, по квартирам, с почтальонами. Лично я объездила и Мышкинский, и Брейтовский районы и Волгу. И тираж стал расти. Вырос, а делать-то что – почтальоны -то столько не могут носить. Вот они до Задней реки, за Шестихино дойдут с сумками – довезут их. Остальное надо разносить, почту дальше не возили потому, что вокзала ещё не было, дорожного сообщения не было и возили на катере командировочных – бесплатно, а другие – пешочком ходили в Борок и в Веретею. Шёл 1953 год. В это время стал возрождаться Борок. Геофизики появились. Это был такой ажиотаж большой – учёные, профессора, грамотные люди, много знают. Мы поехали в Борок, чтобы учёные нам помогли пропагандировать газету своим присутствием, своей грамотностью. Как пропагандировать, если там нет почты. Почта в Веретее и в Лацком была одна за 20 км, другая – за 15 км или больше. Чего делать?

Всем командовал Папанин, о нём все знали- не взирая на то, что не было радио. Я решила – пойду к нему. Ведь это тоже смелость нужна. А я девчонка молодая, незамужняя, только начала работать. А его считали таким грозным. О Папанине конечно все знали из газет, политработники хорошо работали и поэтому народ в курсе был.Захожу к нему, сидит в тёмненькой гимнастёрочке, глаза поднял, увидел меня и спросил, зачем пришла. Я ответила: «Вы далеко, вы учёные, народ сюда едет грамотный, профессора, доктора едут. Знаем, что 14 докторов тут работают. Думаем, что не только будут читать, но и писать нам будут. А телефона на почте нет, раз почты-то нет. Телеграфа тоже нет и газеты почтальонам далеко таскать. Это очень тяжело. Он говорит: «Ой девчушечка, ой да ловка. Это вам плохо и населению плохо, а нам-то не плохо. А мы сели на машину и в Лацкое поехали, там красна девица сидит, всё нам вызовет, телеграмму отпечатает. Телеграмму примет, по телефону поговорим. Поедем в Веретею в точности также. Всем мы обеспечены». Я не отступаю: «Вы обеспечены, а как нам жить? Как с Задней реки почтальонам таскать такие сумки большие? И возвращаться снова, чтобы вторую сумку понести, потому что много стали выписывать». Он ответил, что подумают. Подумали. Недалеко от домика Папанина, напротив милиции, было длинное здание, говорили, что здесь когда-то была конюшня.  Отдал это здание, одну половину отдал торговле, а вторую – с правой стороны почте. 

– Вот и работайте на этой почте.

– И на этом спасибо, но связи то не будет у нас никакой. Ни телеграфа, ничего. Она продаст нам марки, газеты, а связь где?А связи-то нет.

 Он видит, что хоть и молодая, но голова- то есть и понимает, что без решения вопроса от него не уйду. И вот тогда нам выделили отдельное, большое здание. Всё сразу стало – и телеграф, и телефон и монтёры вот такие хорошие стали дотошные.  Я спасибо ему сказала. Всё Иван Дмитриевич Папанин решил.

Ольга Коровина, член Союза журналистов России 

Фото Сергея Коровина, члена Союза журналистов России    

В рамках проекта «Родимые просторы»

Российское информационное агентство «Национальный альянс»    

Подписывайтесь на официальный канал  РСИ «Первый национальный» в Telegram

Партнер — Интернет-бюро Чалов.рф

Еще на эту тему: 

Иван Папанин стал земляком для ярославцев

Проект «Родимые просторы»: история создания памятника И. Д. Папанину в поселке Борок

Размышления о полярнике Иване Дмитриевиче Папанине: герой из народа на все времена

Строки об И. Д. Папанине: «Его судьба – быть первым в мире. Наш полюс, наш и Севморпуть!»

Кто такие полярники и почему Переславль стал кузницей бронзовых героев

Часть I. Глазами очевидца: дети войны и золотое детство

Часть II Глазами очевидца: дети войны и золотое детство

«Белые воротнички». А был ли заговор?

История и люди: Объединенный совет трудовых коллективов Приднестровья

К истории средств массовой информации Приднестровья

Грузинскую агрессию остановили честно

Ветеран ракетно-космической отрасли об уроках истории и реальности

Целина в жизни «детей войны»

Учредительный съезд Объединенной аграрно-промышленной партии России

Как привлекают инвесторов китайцы: секрет профессора Пан Давэя

Константинов Григорий Ефремович, народный депутат Верховного Совета РСФСР.

Оленевод

Серия «Очевидец»:23 года назад появилось Народное ополчение ПМР