Клоун клоунов, который лечит душу

Прославленный итальянский клоун Дэвид Ларибле рассказал о новом шоу «Il Clown dei Clown» («Клоун клоунов»). Он – цирковой артист в седьмом поколении, обладатель высших наград в цирковом искусстве («Золотой клоун», «Золотой лев», «Платиновое кольцо») и первый некитайский артист, удостоившийся престижной награды китайского международного циркового фестиваля. 

Дэвид Ларибле выступает на самых известных цирковых и театральных мировых подмостках. В его репертуаре четыре полноценных театральных спектакля. 

– Дэвид, вы представили в России свой новый спектакль «Клоун клоунов». О чем ваше шоу?

– «Il Clown dei Clown» («Клоун клоунов») – это история маленького человека, который убирает помещения в цирке, мечтает стать клоуном, но он скромный и неуверенный в себе. Его не воспринимают серьезно окружающие люди. Однако случай помогает ему реализовать свою мечту. И он понимает, что в жизни все возможно и он тоже может быть звездой. Это шоу – позитивное  послание каждому из нас. Мы должны верить в себя и однажды наши мечты станут реальностью.

В постановке мы объединили классическую итальянскую комедию дель арте (прим. ред. – комедия  масок) и мои наблюдения из реальной жизни.

– Непревзойденный образ «маленького человека» создал великий Чарли Чаплин, которого вы считаете своим кумиром. В выступлениях вы используете что-то из его приемов?

– Когда на тебя оказывает влияние творчество Чарли Чаплина совершенно нормально, если используешь в каких-то ситуациях приемы, философию великого артиста. Однажды на моем шоу побывала Джеральдина Чаплин, дочь Чарли Чаплина. После спектакля она сказала, буквально, следующее: «Ты напоминаешь мне моего отца. Есть у тебя какое-то единение с ним. Ты можешь так же, как и он в течение пяти минут переключиться от трагического – к смешному».  Это для меня был самый большой комплимент.

– Но у вас есть и свои приемы. Один из них – выводить  зрителей на сцену и делать своими партнерами по игре.  Как выбираете людей в зале?

– Я не выбираю. На кого укажу, тот и выходит со мной на сцену (смеется). Каждый человек талантлив по-своему, каждый может быть как интересным, замечательным, смешным, так и отвратительным. Но моя работа показать их хорошие качества.

– Не всякий человек может выйти на сцену. Вы обладаете гипнозом?

– Я использую небольшую систему гипноза глядя на человека. Во-первых, у него должна быть большая харизма и, во-вторых, эмпатия. Люди, которые находятся со мной на сцене, прежде всего, должны мне доверять. Они не должны бояться того, что я их выставлю глупо и недостойно. Они должны наслаждаться моментом и получать удовольствие. И мне доверяют. Ко мне очень часто подходят на улице люди и говорят: «О, Дэвид, мы были на твоем представлении, и ты меня вывел на сцену. Вначале мне было страшно, а потом это было так круто, здорово и весело».

– Были у вас случаи, когда, выйдя на сцену, человек впадал в ступор и отказывался вас слушать?

– Всякое было. Мы недавно подсчитали, что за свою карьеру я вывел на сцену 75 тысяч человек.

– Это целый город.

– Да, возможно (смеется). Первый начал привлекать к участию в шоу зрителей из зала еще в 1981 году. У меня 250-300 шоу каждый год, за спектакль приглашаю на сцену от шести до 10 человек. Вот и получается, что вывел на сцену небольшой город.

– Мне показалось, что каждый второй зритель в зале желал, чтобы вы его выбрали. 

– Меня уже знают в Санкт-Петербурге и знают, что я ничего плохого не сделаю и не причиню неудобств. Сейчас как раз такое время, когда люди стали более раскованы, они желают проявить себя, нуждаются в каком-то интерактиве, хотят участвовать, двигаться. Ну и конечно, быть немножко звездой. 

– Вы говорите, что в Санкт-Петербурге вас хорошо знают. И в тоже время в одном из интервью вы сказали, что питерский зритель очень взыскательный. Однако на премьерном показе зал аплодировал вам стоя. Изменилось ваше мнение о петербуржцах?

– Нет. В Санкт-Петербурге очень хорошая публика, но она не простая. В Петербурге большое количество хороших театров, много прекрасных постановок. Поэтому, это публика, которую ты должен завоевать. Без труда ее не завоевать.

– На ваш взгляд, сегодня люди стали больше смеяться, улыбаться, чем, к примеру, лет 10 тому назад?

– Все зависит от артиста. Артист должен расти вместе с публикой, вместе с публикой должен меняемся. В нашей профессии очень важно все время работать и не останавливаться ни на миг. Если дашь себе передышку даже на небольшое время, ты можешь отстать от жизни, т. е. выпасть из нее. И, вернувшись, поймешь – публика уже другая, то, что им было интересно и смешно некоторое время назад уже безнадежно устарело и не вызывает эмоций. Когда делаю свое шоу, то постоянно меняю какие-то вещи, чтобы публике это нравилось.

– Трудно заставить зрителей смеяться?

– Я думаю публика понимает, когда артист с ней честен, когда артист выходит на сцену, чтобы отдавать всего себя публике, а не получать что-то взамен. Зритель очень чувствителен. И чтобы он понял, что этот человек на сцене с ним честен и он здесь для того, чтобы развеселить и порадовать его – тогда да, это сложно.

– Отдавая всего себя зрителям, что вы оставляете себе? Какие эмоции вы испытываете после спектакля?

– Вы знаете, для меня очень важно возвращаться к себе в гримерку и знать, что я отдал всю свою положительную энергию людям, и они ушли с представления довольные и, может быть, чуточку счастливые. И уж точно я не хотел бы сидеть в гримерке и думать, что я не выложился до конца и мог бы лучше сыграть.

– Есть у вас запретные темы, на которые никогда не будете шутить?

– Для меня самое главное правило – никого нельзя унижать и оскорблять. Ты должен всегда быть уверен, чтобы ты не делал это должно быть хорошо, но при этом не должен никого обижать, унижать, оскорблять. Могу себя выставить в негативном свете, чтобы рассмешить публику, но обидеть или унизить человека, чтобы над ним смеялся весь зал – это для меня табу, в моем творчестве это недопустимо. 

– Вы цирковой артист в седьмом поколении. Значит ли, что есть предрешенность в вашей судьбе?

– Мне очень нравится думать – когда я родился, то доктор взял меня за ноги и сказал – «это клоун». Но так не было. Конечно, родившись в цирковой семье, мне было уготовано продолжить традицию и начать свой путь на этом поприще. Но театр – это уже мой выбор.

– У вас прекрасный голос и замечательная пластика. Вы занимались вокалом?

– Да. Решив стать клоуном, я начал заниматься акробатикой, жонглированием, верховой ездой, музыкой, литературой и балетом.

– Были в жизни моменты, когда хотелось изменить все кардинально, сменить профессию?

– До сегодняшнего дня (а мне 62 года) таких моментов не было. Но кто знает, вдруг это случится (смеется). Бывают мгновения какой-то прострации, как и у всех нас. В жизни не может быть только все хорошо или все плохо. И здесь главное, как сам реагируешь на эти вызовы. В моей карьере были случаи, которые шли не так, как хотелось бы мне. Но вместо того, чтобы сказать «Все – я остановлюсь и займусь чем-то иным»,  стал больше работать над собой и это сработало.

– Вы знаете шесть языков. Есть ли в планах выучить русский язык?

– Очень хочется, не знаю почему, но русский язык мне тяжело дается. Для меня это сложный язык. Я пытался и хотел бы разговаривать на русском, особенно с журналистами. Возможно, когда-нибудь и его осилю.

– В ваших спектаклях язык не главное. Слова заменяют жесты и мимика.

– Да, это так. Со своими спектаклями был в Японии, Китае, Индии и не было ни одного человека, который бы не понял. То, что я делаю понимают в любой стране мира.

– Вы сказали, что особенно с журналистами лучше общаться на их языке. Как часто общаетесь с прессой?

– Я люблю общаться с журналистами, люблю отвечать на хорошие, умные, глубокие, философские вопросы. Мне нравится отвечать на вопросы, которые заставляют задуматься. Как в каждой профессии есть хорошие журналисты и не очень. К примеру, меня спрашивали из какого материала сделан клоунский нос, как будто что-то зависит  от материала, из которого он сделан.

– У вас есть PR-менеджер?

– Отдельного человека, который занимался бы моим пиаром, у меня нет. В России гастроли организует Елена Петрикова.  В Италии этими вопросами, в том числе, связью с журналистами занимается мой друг Алесандро Серено, которого называю своим братом. Он – мой продюсер и соавтор спектакля «Клоун клоунов». Мы вдвоем придумали и поставили данное шоу.

– Помогала ваша знаменитая фамилия в карьере?

– Хорошо иметь громкое имя, но если не будешь трудиться, прилагать усилия, на одном имени карьеры не сделаешь. Я приведу пример. Вальтер Запашный был очень известный дрессировщик. Если бы Эдгар и Аскольд не были такими великолепными артистами, то имя бы им не помогло и ничего бы не значило. 

– Многие комедийные актеры в жизни люди серьезные. Какой вы человек в реальной жизни?

– В жизни я тоже веселый человек. Конечно, бывают разные момент. Даже нормальный человек не может быть постоянно веселым. Все зависит от ситуации. Но в основном – я веселый, позитивный и прикольный.

– Что для вас быть клоуном?

– Я думаю, что работа клоуна сродни работе врача. Только врач лечит ваше тело, а клоун – вашу душу. 

Светлана Клепикова 

Фото автора

Российское информационное агентство «Национальный альянс»

Интервью в рамках информационного партнерства с журналом «Сфера PR» издательского дома «Панорама»

Еще на эту тему:

Долговечные тренды и история «Интуриста» в советском туристическом плакате

Ветеран ракетно-космической отрасли об уроках истории и реальности

Театр о зрителе и для зрителя

Трио художников и тема уходящей эпохи «На индустриальных скоростях»

Выставка «Золотой век» и позитивное прогнозирование будущего

«Боги, Люди, Герои» в Государственном Эрмитаже