Тайна печати княгини Марии, найденной в Ярославле.

Летом 2017 года в Ярославле обнаружилась редкая археологическая находка, так называемая, вислая печать – плоский металлический кружок с оттисками на обеих сторонах. Такими свинцовыми печатями в древности скрепляли документы – печать фиксировала концы шнурка, которым связывался свёрнутый манускрипт.

Находка была обнаружена археологами, проводившими научные изыскания, перед началом прокладки коммуникаций к зданию Митрополичьих палат.  На событие откликнулись средства массовой информации: печатные, сетевые издания и даже телеканал «Культура», сделав находку событием дня. 

В течение следующих месяцев специалисты проводили очистку печати от вековых наслоений, изучали её, чтобы определить датировку и принадлежность конкретной исторической личности. Последнее было особенно интересно, поскольку пользоваться такими печатями имели право лишь представители высшей светской или церковной власти –  князья, некоторые дворяне и архиереи.

Наконец, 02.02.2018г. состоялась церемония передачи археологических находок, обнаруженных в Ярославле в предыдущем сезоне, в собрание областного музея-заповедника. Наиболее значимым артефактом стала свинцовая печать, названная историками «Печатью княгини Марии» и датированная XIII веком. Церемонию предваряла небольшая научная конференция, на которой представили результаты исследований археологического материала. Среди выступивших с сообщениями – заместители директора Института археологии РАН Ася Энговатова, руководитель археологических изысканий в Ярославле, и Пётр Гайдуков, ведущий специалист по сфрагистике (дисциплине, изучающей печати).

Археологи представили общественности и журналистам по итогам исследования печати интересную информацию. Свинцовые печати использовали на Руси в период с X по XV вв. Археологами найдено множество таких артефактов, в том числе, относящихся к домонгольской эпохе. Однако в Ярославле ни одной подобной находки не было найдено до масштабных раскопок, проведённых сотрудниками Института археологии РАН в 2004–2013 годах. Изыскания начали в связи со строительством нового здания кафедрального Успенского собора в районе Стрелки. Это место на высоком берегу при впадении реки Которосли в Волгу считается историческим ядром города – «Рубленым городом». Тогда обнаружили четыре печати, но пятая печать – находка 2017 года – оказалась уникальной, поскольку, по мнению учёных, она принадлежала женщине. Сейчас известно лишь около двух десятков таких печатей.

Принадлежность печати определялась по оттискам на ней: на одной её стороне изображена женщина в полный рост и надпись – «Агиос Мария», на другой – в полный рост мужчина и надпись – «Агиос Константин». 

Считается, что на печати, принадлежавшей мужчине, святой, изображённый на одной её стороне, являлся небесным покровителем самого владельца, а святой на другой стороне – небесным покровителем его отца. Поэтому по печати можно определить сразу имя и отчество хозяина.

Но для женских печатей маркировка была иной. На одной стороне – имя святой покровительницы, на другой – имя святого, в честь которого был назван не отец, а муж владетельницы печати. Таким образом, ярославская печать принадлежала Марии, жене Константина. Вероятно, Константин был князем. Учёные пришли к выводу, что это – Константин Всеволодович, старший сын Великого князя Владимирского Всеволода Большое Гнездо.

О его жене из письменных источников известно, что она была дочерью Смоленского князя Мстислава Романовича и вышла замуж за Константина в 1196 году. В браке у них родилось трое сыновей, один из которых – Всеволод Константинович, который после раздела отцовской земли получил в удел Ярославль и стал основателем первой династии ярославских князей.

После смерти мужа в 1218 году княгиня приняла постриг с именем Агафья, под которым и вошла в историю, а имя, данное ей при крещении, оставалось тайной. Умерла она 24 января 1220 года, погребена в Успенском соборе в Ростове. Благодаря найденной печати удалось определить имя княгини, матери первого удельного Ярославского князя – Мария. Из этой информации вышла и датировка артефакта – время жизни княгини, то есть конец XII – начало XIII века.

Приятно заполнять «белые пятна» истории…

Но всё ли так однозначно? Почему-то, даже после убедительных доказательств, представляемых историками и археологами, у наблюдательных исследователей остаются вопросы и сомнения. Проблема датировки найденной печати состоит в том, что время её изготовления невозможно установить по археологическому слою. Митрополичьи палаты, возле которых её нашли, были построены в конце 80-х – начале 90-х годов XVII века. Сейчас это наиболее старое светское здание в городе. Прилежащая территория неоднократно подвергалась застройке. Так, известно, что на месте палат находилась деревянная резиденция местного воеводы. Печать как раз и нашли в остатках деревянного строения. Учёные решили, что это – «княжий двор», резиденция князя. Кроме того, вблизи палат находилась церковь Иоанна Златоуста с кладбищем, известная с 1646 года. Храм снесли в 1920-е гг. Слои почвы в районе «Рубленого города» перемешаны, они не сохранили своей исторической последовательности, поэтому глубина обнаружения археологической находки не может быть использована для её датировки. Учёные были вынуждены ориентироваться только на данные оттисков на печати, не имея возможности проверить их иным способом, хотя и не стали афишировать этот факт.

Но, если вислые свинцовые печати применялись вплоть до XV века, то может быть в истории Ярославля за столь длительный период были и другие личности с именами Мария и Константин? Да, были. По официальной версии истории первый удельный ярославский князь Всеволод Константинович погиб в битве с войсками Батыя на реке Сить в 1238 году. Ему наследовал старший сын Василий, по смерти которого в 1249 г. князем стал младший сын Константин (!), погибший в сражении с татарами при Туговой горе в 1257 г. У Василия была дочь Мария (!), выданная замуж за можайского князя Фёдора Ростиславовича Чёрного. Может быть, владелицей печати являлась именно эта Мария? Почему учёные не рассмотрели такую версию?

Ярославские князья Василий и Константин прославлены Церковью в лике святых. Их мощи были найдены в 1501 году при вскрытии полов по-страдавшего в результате пожара Успенского собора. Однако информации об их жизни в письменных источниках немного. Василий Всеволодович упоминается минимум шесть раз, а вот его брат Константин – ни разу. Как нет ни одного письменного упоминания о сражении при Туговой горе, хотя каждый экскурсовод, рассказывающий о древней истории Ярославля, показывает слушателям на противоположный от Спасо-Преображенского монастыря берег Которосли, где находится эта возвышенность, и рассказывает о трагическом эпизоде – столкновении ярославцев с татарским отрядом, пришедшим для сбора дани. Никакие археологические раскопки в этом месте не проводились. Впервые сюжет о битве появился в книге местного краеведа К.Д. Головщикова «История города Ярославля», изданной 1889 году. Там же впервые названы имена детей князя Василия – Василия младшего и Марии. Какими источниками пользовался автор – неизвестно. Поскольку данные сведения не имеют подтверждения в летописях, историки их просто не рассматривают. Эта информация не для них, а для туристов.

Сведения о князе Константине Всеволодовиче, его жене (в иночестве) Агафье, разделении князем своих владений на уделы, а также о закладке князем в Ярославле в 1215 году Успенского собора, здание которого изначально было каменным, содержатся в Лаврентьевской летописи. Этот источник, включающий, кроме прочего, знаменитую «Повесть временных лет», хотя и датируется 1377 годом, стал известен науке только в XVIII ве-ке, а его путь прослеживается лишь с конца XVI века. Подтвердить данные относительно начала Ярославского княжества, кроме информации Лаврентьевской летописи, больше нечем. Осязаемым доказательством содержащихся в летописи сведений могло бы стать обнаружение остатков первого здания Успенского собора постройки 1215 года. Однако ни одни раскопки, проводимые на территории «Рубленого города» с 1937 года до наших дней, не открыли место его расположения. Нашли фрагменты здания собора, сгоревшего в 1501 году (дата его постройки неизвестна), и следующих, которые были возведены в 1516 и 1642 годах (последнее взорвали в 1937 г.).

Кстати, вопрос о поисках первого здания собора неожиданно возник 2 февраля 2018 года на конференции по результатам археологических находок, на которой публике и была представлена печать. Один из присутствовавших спросил у руководителя археологических изысканий в Ярославле А.В. Энговатовой: продолжаются ли поиски собора? Напомним, что в ходе раскопок были вскрыты несколько массовых старинных захоронений большого количества людей, причём захоронения носили характер стихийных. Данная находка фактически стала наиболее значимой за весь период исследований в 2004–10 гг., поскольку основная цель работ – поиск древнего собора – так и не была достигнута. 

Ответ оказался поразительным. Во-первых, по словам А.В. Энговатовой, поиск собора вовсе не был главной задачей исследований. «Мы просто работали на территории, конкретной задачи в нас не было», – сказала она. Но поверить в это невозможно: деньги всегда выделяются под конкретные задачи, которые должны быть предварительно обоснованы. Зачем искать там, где ничего найти не предполагается, и зачем выделять на это силы и средства? И, хотя раскопки проводились в зоне планируемого строительства нового здания собора, то есть другой такой возможности больше бы не представилось, а территория заведомо богата историческим материалом, думается, что определённые цели перед началом работ всё же указывались. В отношении продолжения поисков собора ответ также удивил: есть мнение, что собор располагался на участке, ещё не затронутом раскопками, но копать там нельзя, потому что… придётся вырубить деревья. Но искать в этом месте вообще не имеет смысла, ведь здесь стояло здание Демидовского юридического лицея. Его построили в 1803 году, во время Ярославского восстания 1918 года здание сгорело и было окончательно разобрано в 1929 г. Если бы остатки собора находились здесь, их бы давно нашли.

Ещё один вопрос, возникающий при рассмотрении «дела о печати Марии»: в каком случае княгиня могла иметь собственную печать? Ведь наличие у неё печати, говоря современным языком, означало право подписи? Возможно, она пользовалась печатью не постоянно, а лишь во время отсутствия мужа. Значит, в этот период она обладала властью, равной власти князя. Но ни в одном источнике такого прецедента найти нельзя. 

Наоборот, есть целый ряд указаний, что князья, надолго уходя из своих столиц, оставляли наместников-мужчин, как правило, пожилых воинов. Скорее всего, княгиня имела собственную печать лишь тогда, когда правила единолично. И в истории Ярославля такой пример есть. Согласно общепринятой версии, после гибели бездетного князя Константина в сражении при Туговой горе ярославское княжение перешло его племяннице Марии, дочери его старшего брата Василия (считается, что сын Василия – Василий-младший к тому времени умер). Мария Васильевна являлась правительницей Ярославского княжества с 1257 по 1260 гг., пока не вышла замуж за Фёдора Чёрного. При этом реальная власть в этот период находилась в руках её матери княгини Ксении. Женившись, Фёдор надолго отбыл в Орду, а в Ярославле продолжала править его тёща. Когда Фёдор вернулся, Ксения и бояре не пустили его в город. 

Фёдор снова пошёл в Орду… за подкреплением. Он взял город силой. Что стало с княгиней Ксенией – неизвестно. Но Фёдор снова уехал в Орду. Он отсутствовал в Ярославле несколько лет, пока не получил известие о смерти его жены Марии. Тогда он женился на дочери хана и уже с ней окончательно осел в Ярославле.

Всё это – официальная версия, принимаемая историками, но и она не имеет никакого летописного подтверждения. Князь Фёдор Ростиславович упоминается в летописях трижды, но обо всех перечисленных событиях в них нет ни единого слова. Вся приведённая информация содержится в житии князя, также причисленного к лику святых. Житие составлено в Москве в XV веке. Именно из жития исходит представление о том, что князь Фёдор и его сыновья от брака с дочерью хана основали вторую и последнюю династию ярославских князей. Именно житие, то есть литературное произведение, использовал в качестве основного источника сведений для книги «Князь Фёдор (Чёрный)», вышедшей в 1999 г., митрополит Иоанн (Вендланд). Книга считается наиболее полным исследованием биографии князя.

Для нас важнее другое: даже, согласно официальной версии истории, Мария формально могла править княжеством как до своего замужества, так и во время длительного отсутствия мужа, которого не особо пускали в город, хотя и не имела реальной власти. Значит, она могла обладать собственной печатью в течение длительного периода времени. Вообще, в истории противостояния князя Фёдора и ярославских бояр во главе с княгиней Ксенией, чувствуется важный сюжет для доказательства московской гегемонии как единственно возможного исторического пути. Это сильная единоличная власть против слабой власти бояр, каждый из которых стремится к осуществлению своих интересов (эта теория активно поддерживалась и в советской исторической науке); новая форма власти против старой; самодержавие против подобия республиканского правления. 

При этом судьба Марии весьма трагична. Она оставалась лишь инструментом в чужих руках, не имея собственного голоса. Её выдали замуж за Фёдора Чёрного, её печатью скреплялись документы, составленные другими людьми. Согласно мнению К.Д. Головщикова, перед смертью она приняла постриг с именем Анастасия. 

По его сведениям, княгиня Ксения,  Мария и её сын Михаил от  Фёдора Чёрного были похоронены в Петровском монастыре, упразднённом ещё в XIV веке. Потом на месте монастыря, прямо на высоком берегу Волги стояла церковь в честь апостолов Петра и Павла. Великолепное последнее здание храма, заложенное в 1691-м и освященное в 1701 году, снесли в 1937-м. Согласно преданию, в подклете церкви и находились захоронения. Ксения, Мария (Анастасия) и Михаил почитались ярославцами как святые. Местное духовенство неоднократно предпринимало попытки их официальной канонизации, последний раз – в XVIII веке при митрополите Арсении (Мациевиче), но безуспешно.

Впрочем, в версии о причастности этой Марии к найденному артефакту есть одна проблема: Мария была дочерью князя Василия, откуда же святой Константин на её печати? Ещё в 2012 году, когда старинная печать мирно лежала в земле, автор этой статьи опубликовал работу «Воин в приукрашенных одеждах (Новый взгляд на личность ярославского князя Фёдора Чёрного)», в которой предложил отличную от общепринятой версию биографии князя. Во-первых, в работе высказано предположение, что можайский и смоленский князь Фёдор Ростиславович и ярославский князь Фёдор Чёрный – разные исторические персонажи. Во-вторых, предполагалось, что Фёдор Чёрный появился в Ярославле совсем не в качестве жениха для княгини Марии, а как завоеватель, за спиной которого стояла Орда. И Ярославское княжество досталось ему не в качестве приданого, а в качестве завоёванной добычи. И наконец, в-третьих: рассматривалась версия происхождения Марии – она могла быть дочерью не Василия, а его брата Константина. Данное предположение вполне соотносится с оттисками на найденной печати: святой Константин изображён на ней как святой покровитель отца Марии, а не мужа, отношение к которому в городе было крайне отрицательным, что подтверждается тем приёмом, который жители оказывали ему каждый раз, когда князь появлялся у стен Ярославля.

Кроме того, по особенностям найденных мощей князей Василия и Константина, а также Фёдора Чёрного, похороненного вместе с двумя сыновьями, можно думать о том, что их смерть наступила не в XIII веке, а значительно позднее, ближе ко времени обретения мощей (захоронение Фёдора с сыновьями было открыто в 1463 г., Василия и Константина – в 1501 г.), следовательно, тогда же жила и Мария.

Конечно, всё сказанное в этой статье относительно «печати княгини Марии» – лишь предположение, но по уровню доказательной базы оно ничем не отличается от версии историков. И это только одна из многих возможных версий. И предположение историков – только версия, но не факт. Задача данной работы состоит не в том, чтобы воспротивиться мнению историков, а в том, чтобы показать вероятность других сценариев. Но, пользуясь тем набором аргументов, который имеется у исследователей, ни доказать, ни опровергнуть истинность любого из них невозможно. Поэтому не стоит однозначно судить о датировке и принадлежности найденной в Ярославле археологической находки. Тайна пятой печати остаётся нераскрытой.

Радимир Строганов

Фото автора

Российское информационное агентство «Национальный альянс»

Еще на эту тему:

Цивилизационные ценности и роль независимых СМИ в цифровых трансформациях экономики

Новый взгляд на личность ярославского князя Фёдора Чёрного

Часть I: Легенда об основании Ярославля. Новое прочтение

Часть II: Легенда об основании Ярославля. Новое прочтение

Часть III: Легенда об основании Ярославля. Новое прочтение

Часть IV: Легенда об основании Ярославля. Новое прочтение

Часть V: Легенда об основании Ярославля. Новое прочтение

Часть VI: Легенда об основании Ярославля. Новое прочтение